Отрок - Страница 179

179

Если Пригорынье начнет давать в княжью казну больше, чем до сих пор, то ни одна сволочь в Турове против твоего воеводства вякнуть не посмеет. А посмеет, так князь ему сам ноги пятками вперед вывернет. Князю серебро нужно, а если его больше станет, да еще ему самому за ним таскаться не придется — тебе любой грех отпустят. И не важно, кто сидеть будет на Туровском столе: нынешний князь или другой. Каждый в тебе заинтересован будет. Каждый!

— Кхе…

— Сбор дани надо поручить боярам. Каждому назначить для этого какую-то часть Пригорынской земли. Путь всю ее изъездят, найдут даже самые маленькие поселения, про которые князьям и неизвестно. Тогда сможем собирать больше, чем сейчас собирает сам князь, не увеличивая размеров податей. Увеличивать опасно — сопротивляться станут. А чтобы как следует все разведать, пусть ездят с Никифоровыми приказчиками, когда торговля вразнос начнется. Заодно и охранять будут.

— Кхе! Интересно: а сколько всего сейчас в Погорынье собирают? — Дед вопросительно глянул на Лавра, но тот лишь пожал плечами. — Надо будет у Федьки на погосте спросить.

— О нем, кстати, тоже забывать не следует. — Вспомнил Мишка. — Свозить дань будем к нему, а он уже будет отправлять в Туров. Ну, к рукам, конечно, что-нибудь прилипнет, не без того. Зато перед князем он за тебя горой стоять будет.

— А, может, самим в Туров возить? — Озадачился дед.

— А зачем тогда погост? — Возразил Мишка. — Князь-то в полюдье ездить сюда перестанет, на погосте останавливаться не будет. Тогда погостный боярин сразу же из твоего друга в злейшего врага превратится. Ты же его хлебного места лишишь.

— Кхе! Тоже верно!

— Батюшка, а сколько вообще с дыма платят? — Лавр словно подрядился опускать собеседников с неба на землю.

— Да кто ж его знает? Мы-то не платили никогда.

— Раньше, дядя Лавр, платили по белке с дыма. Но теперь, вроде бы берут не с дыма, а с рала, потому, что в одном доме может быть несколько пахарей. А с дыма берут у тех, кто землю не пашет.

— А чего так мало-то: всего по одной белке? — Удивился Лавр. — Хороший охотник за зиму сотню белок добывает, а то и больше.

— Я думаю, что это только так говорится: "по белке с дыма", а на самом деле имеется в виду сотая часть от прибытков. Сотая шкурка с охоты, сотый сноп с пашни, сотый аршин полотна. Берут, вроде бы, еще с рыбных ловов, с бортных угодий. Еще могут брать ратников в ополчение, тягло на извоз, людей на крепостное строение, мыто на торгу и за проезд на мостах и переправах. Может и еще чего. Но это все — в местах обжитых, где не спрячешься, а в наших глухоманях… Попробуй тут ратников в ополчение набрать!

— Да-а-а. Кхе… Надо будет Федьку все подробно расспросить. Это ж сколько всего упомнить нужно…

— Меня с собой возьми, деда, я запишу.

— Возьму, внучек. И запишешь, и вопрос нужный подскажешь. Это ж какую маяту мы на себя взвалить собираемся! Десять раз подумаешь.

— Для того у тебя будут бояре. — Напомнил Мишка. — Пусть все объедут, подсчитают, карты составят.

— Что составят?

— Карта — чертеж земель, где показаны все поселения, дороги, реки, переправы, указаны расстояния, направления. Я потом их чертежи в одну общую карту Погорынских земель сведу. И опись сделаю: сколько народу проживает, какое хозяйство ведут, где какие промыслы, сколько откуда податей взять можно. И каждый год в эти записи изменения вносить надо будет. А еще надо будет склад устроить, где собранное хранить, обоз снаряжать, чтобы на Княжий погост отправлять, за боярами следить, чтобы не заворовались.

— Рехнемся! Ей Богу, рехнемся. — Безнадежным тоном констатировал дед. — Ты во что нас втравливаешь, Михайла?

— А ты думал: вотчина — одно удовольствие? Это — труд, и труд немалый, не руками — головой. Да ты, деда, не бойся! Есть способы этот труд облегчить, да и не один ты будешь. Организуем воеводскую канцелярию…

— Чего?

— Ну, писанины же много будет: сколько товару пришло, сколько ушло, сколько на хранении лежит, сколько с кого получить надлежит, у кого какие недоимки. Да ты же сам у погостного боярина это все видел. Опять же, Воеводский суд: допросные листы, приговоры, виры и прочее. Еще лавка дядьки Никифора, за этим тоже глаз нужен…

— Чур меня! — Дед замахал на Мишку руками. — Сгинь, нечистый! — Было совершенно непонятно: дурачится он или всерьез.

— Да ты что, деда? Это всего-то человека три: писарь, казначей, ну и приказчик еще. Дядька Никифор их тебе подберет.

— О-о-ох, Господи, за что Ты меня так? Чем провинился перед Тобой раб Твой Кирилл?

Мишка не удержался и съехидничал:

— А за гордыню. Захотел возвеличиться, неси свой крест не ропща.

— Наливай, Лавруха, пропали мы с тобой! Смерть нас ждет лютая и помрачение рассудка… А тебе чего надо?

Мишка обернулся и увидел в дверях стоящую столбом Аньку-младшую.

— Это… — Вымолвила дева. — Как его…

— Да говори ж ты, дурища! — Прикрикнул дед. — Чего приперлась?

— Это… Мама обедать зовет.

— Некогда нам! Сюда несите, и пива еще! — Дед замахал на Аньку рукой. — Пошла, пошла!

Мишка наконец разобрался в подоплеке дедовых причитаний и деланного ужаса перед свалившимися на него вместе с воеводством проблемами. Не так уж сотник Корней был и пьян, просто-напросто Мишка перегрузил его информацией, к тому же непривычной. Деду нужен был длительный тайм-аут, чтобы все обдумать, взвесить и сформулировать уточняющие вопросы. Может быть, и для того, чтобы получить дополнительную информацию из каких-то других источников. Короче: пора было закругляться, иначе дед прекратит паясничать и начнет злиться, а это делу никак не поможет.

179