Отрок - Страница 175

175

— Дальше просто: нужны люди, для которых твое воеводство — дело такое же важное, как и для тебя самого, чтобы они за твое воеводство горой встали, если придется, то и с оружием!

— Да где же я таких людей возьму? — дед дурашливо охлопал себя, заглянул по очереди под обе полы кожуха, даже приподнял отстегнутый протез, словно под ним мог кто-то спрятаться. — Или ты опять людей из головы рожать собрался?

— Ага, деда. Из головы! — Жизнерадостно согласился Мишка. — Ты — граф, тебе нужны бароны! Пожалуй десятникам, которым доверяешь, земли в твоем воеводстве и по пятку холопских семей из добычи. Поверстай их в воеводское боярство. Из твоих рук получат, за тебя стоять и будут, а придет время (прости деда, жизнь есть жизнь) и за твоего наследника. Потому, что нет Лисовинов на воеводстве, нет ни их боярства, ни земель.

— Кхе… Вот оно как… Лавруха, ядрена Матрена… Михайла, ты это…

Дед непритворно растерялся, зрелище было совершенно удивительное.

— Что ж я как князь? Со своими боярами… Да-а-а… Кхе! Поганец!!! Удивил! Нет, ну как измыслил! Лавруха, ты слыхал? А? Поганец! Умница! Поди сюда, внучек, дай я тебя… Эх, Фролушка бы, покойник, порадовался. Ну как измыслил! Лавруха, да ну его к лешему это сбитень, вели… Там у нас в погребе, вроде бы, пиво еще оставалось, вели принести, и закусить чего-нибудь.

"Ну и как Вам, сэр, в шкуре змия-искусителя? Нет, но правильно же все! Надо, надо феодализм строить, по нынешним временам — передовое общество!".

— Деда, кого в бояре-то поверстаешь?

— Ну, придумаем… Потом.

— Сейчас надо решать, — возразил Мишка — чтобы завтра дядя Лавр мог выбрать: кого из холопов нам оставить, кого твоим боярам пожаловать.

— Кхе! Лавруха, да пошли кого-нибудь за пивом! Ну… Луку можно, Алексея Рябого еще… Люди верные. Кого ж еще-то?

— Может, Игната? — Предложил Мишка.

— Молод больно.

— Зато верность проявил, — поддержал племянника Лавр — и ратники его десятником выбрали.

— Ну, допустим. — Неохотно согласился дед. — Трое выходит. Эх, мало верных людей.

— А Тихона? — Попытался пополнить список Мишка.

— Да он, может, еще и с десятком не управится. — Отмахнулся дед. — Нет, рано, потом, может быть.

"Ну, сэр, сейчас или никогда!".

— Значит, трое. Четвертая — Нинея.

— Что-о-о?!! — Корней и Лавр одновременно изумленно уставились на Мишку.

— Она и так боярыня. — Надо было ковать железо, пока горячо. — Древлянская боярыня Гредислава.

— Ты-то откуда?… — Начал было дед, и сам себя прервал: — Ну, да. Понятно. Только… Нет, не примет. Зазорно ей мне поклониться. Я для нее не смерд, конечно, но и не ровня. Ей даже природные Рюриковичи не ровня.

— Я попробую уговорить. — Попытался настоять на своем Мишка. — Она ко мне хорошо относится, говорила, что любят меня Светлые Боги.

— Да мало ли кого Боги любят! Здесь гордость такого древнего рода, что нам и не вообразить! Она через это не переступит. Подыхать будет, но не переступит.

— Она боится, деда.

— Чего боится?

— Что придут попы с воинами и убьют, как ее наставницу. Что умрет и преемницу себе не воспитает. Что внуков вырастить не успеет. Ей каждый день будущий страшен. Защита Нинее нужна, опора, надежность. — Мишка высыпал ворох информации и, пока дед ее не переварил, задал провокационный вопрос: — Мы же можем ей твердо обещать, что не придут и не убьют, что внуков сиротами не бросим, что будущее ее, сколь ей там еще отпущено, бедой не обернется?

— Можем-то, можем… — дед неопределенно пошевелил пальцами в воздухе. — Но тогда получится, что не она нам, а мы ей служим. В каком-нибудь ином случае, такому древнему роду и послужить не грех, конечно, но если пройдет слух, что мы волхву покрываем… Даже не покрываем, а прислуживаем ей! Нет, Михайла, не дело ты предлагаешь!

— Хорошо, тогда последний аргумент…

— Что последний?

— Последний довод. Белояра с людьми кто-то ждал. "Людей в белом" кто-то послал. Нинее кто-то поля сжал и деревню в порядке содержит. Ты веришь, что это три разных «кто-то»? Или это один и тот же?

Лицо деда мгновенно сделалось жестким, он снова подхватил ножны с мечом и переложил их на другое место.

— Так, вот, значит, что… Людей, значит, под себя собирает, силы копит. Для чего?

— Помнишь, деда, откуда у меня самострел?

— Как же не помнить? Баба с "Громовой стрелой"… Кхе! Так ты думаешь и она к ЭТОМУ ехала?

— Вполне могло быть. — Подтвердил Мишка.

— А Нинея-то ему зачем?

— Если готовится восстание язычников, то во главе должен быть кто-то из очень древнего рода, а если волхв, то еще лучше. Сам «кто-то», видимо, из худородных. Умный, умелый, сильный, но без длинного списка предков. Нинея — то, что ему надо. Лучше бы, конечно, мужчина, но, похоже, не нашлось подходящего. А может быть, все еще круче: хотят возродить совсем древние порядки, когда во главе родов женщины стояли. От поклонников Перуна, ведь, тоже баба ехала. Во всяком случае, если грянет, то в Турово-Пинском княжестве начнут именно с нас. И время подходящее: Великий Князь при смерти, среди Рюриковичей, вот-вот, усобицы начнутся.

— Ну, это мы еще посмотрим: кто с кого начнет. — Дед грозно пошевелил бровями. — Нам местной погани мозги вправлять не впервой. Но Нинея-то при таких делах с нами вообще разговаривать не станет!

— Наоборот, деда.

— Как это?

— Не такие уж мы и худородные. — Мишка решил идти ва-банк. — Во мне, например, четверть крови от Рюриковичей.

— И это прознал, поганец? — дед в растерянности развел руками и глянул на Лавра, словно ища поддержки. Тот в ответ тоже развел руки и пожал плечами, демонстрируя полную непричастность к осведомленности племянника.

175