Отрок - Страница 27

Что ж, в решении, по меньшей мере, двух задач из трех, я могу рассчитывать на поддержку. Тем лучше — легче будет их решать, не выходя из образа пацана. Пусть старый думает, что я ни о чем не догадываюсь".

Следующие несколько дней Мишка выстругивал для близнецов деревянные кинжалы, потом тренировки пошли уже по методике, которую был способен разработать человек ХХ века — мало умеющий, зато почти обо всем хоть чего-то, но знающий. Немой не возражал.

* * *

Так у Мишки появилась своя команда, пока, только из двух человек, но даже и такая малочисленная, она добавила хлопот выше крыши. Например «спортзал» появился именно из-за близнецов.

Организовать его Мишке пришлось не от хорошей жизни. Его вечный противник Ероха доставал Кузьку и Демку не меньше, чем самого Мишку, они ведь тоже были внуками сотника Корнея. От Мишки он постепенно отвязался, поскольку начал чувствительно получать сдачи, и стал отыгрываться на близнецах, бывших на год моложе и, следовательно, слабее. И вот однажды, окруженные пятерыми приятелями Ерохи, и чувствуя, что дело идет к крепкой трепке, близнецы схватились за ножи, благо после летних тренировок на пастбище они с ними никогда не расставались.

Слава Богу, именно в этот момент рядом оказалась тетка Алена — шестипудовая бабища богатырского роста, никогда не упускавшая случая применить физическое воздействие, что называется: невзирая на лица. Бывало и взрослым мужикам от нее доставалось, а уж пацанью… А тут еще, в руках у Алены, как на грех, оказалось коромысло — побоище получилось, прямо-таки, эпическим.

Пришлось пообещать научить Кузьку и Демку кулачному бою, иначе они либо Ероху, либо кого-нибудь из его компании непременно порезали бы. От прежних благополучных времен, когда на подворье у деда Корнея проживало до тридцати человек сразу, осталось несколько неиспользуемых помещений, пустующих или заваленных всяким хламом. Мишка с помощью близнецов очистил один из таких сарайчиков и превратил его в спортзал.

Установил турник, подвесил мешок с песком, к потолку прикрепил лесенку, по которой можно было передвигаться перебирая руками перекладины. Названия последнего снаряда Мишка так вспомнить и не смог, но делу это не мешало. На задней стене сарая начертил контур человеческой фигуры — для метания ножей.

Особой его гордостью был тренажер, скопированный из старого американского кинофильма «Спартак» с Керком Дугласом в главной роли. Это была свободно вращающаяся вокруг вертикальной оси крестовина, к концам поперечной перекладины которой на веревках крепились мешочки с мелким гравием. При ударе по одному из концов поперечины, вся конструкция резко проворачивалась и мешочек, размером с кулак, по совершенно непредсказуемой траектории летел в голову или туловище тому, кто нанес удар, приведший тренажер в действие. В кино, правда, вместо мешочка с гравием была показана металлическая гиря на цепи, но столь радикальное средство тренинга Мишка применять просто побоялся.

Раздумывал Мишка и над созданием макивары, но, по зрелом размышлении, пришел к выводу, что впечатлений от просмотра фильмов о восточных единоборствах, для правильного использования этого снаряда, недостаточно.

Уговорить кузенов на занятия оказалось не слишком трудно. Во-первых, их подкупило сообщение, что от висения на руках быстрее прибавляется рост. Об этом, Мишка действительно где-то читал. Во-вторых, Кузька, получив при первой же пробе «киношного» тренажера, мешочком в ухо, почему-то не огорчился, а преисполнился пламенного энтузиазма. Теперь его любимым делом было лупить по разным концам поперечины и, увернувшись от мешка, бить кулаком в обмотанную рогожей верхнюю часть крестовины, на которой он собственноручно намалевал рожу, уверяя, что это — точный портрет Ерохи.

Мишка тоже азартно избивал мешок с песком, чертом прыгал около крутящейся крестовины, до изнеможения висел на турнике, но сомнения в том, что он учит братьев тому, чему нужно и так, как нужно, его не оставляли. Наконец, "дожили до светлого денечка" — высочайшего посещения «спортзала» Корнеем Агеичем в сопровождении Немого. Комментируя каждое свое действие универсальным "Кхе!", дед потыкал кулаком в мешок с песком, попробовал не шатается ли турник, постучал костяшками пальцев по лбу нарисованного на стене контура и впал в задумчивость, разглядывая прикрепленную к потолку лесенку.

В это время Немой со всей дури двинул кулаком по вращающейся крестовине и, получив в ответ по морде, настолько поразился полученному результату, что Мишка, чуть ли не впервые в жизни, узрел на его физиономии хоть какое-то выражение. Дед сразу оживился:

— А ну-ка, Андрюха, вдарь еще!

Немой вдарил. На этот раз мешочек пошел низом и приложил его куда-то в район печени. Немой слегка скособочился и с некоторым уважением поглядел на конструкцию, увенчанную портретом Ерохи, выполненным в сюрреалистической манере.

— Кхе! Ловко придумано! А ну, еще!

На этот раз Немой не сплоховал и отбив локтем летящий в него снаряд, двинул кулаком по «портрету». В сарае аж гул пошел, живой Ероха, наверняка, был бы убит наповал.

Дальше занятия продолжились под руководством деда, и Мишка, в очередной раз, убедился в вопиющем незнании отечественной истории. Несмотря на полное отсутствие на Руси чего-либо, напоминающего монастырь Шаолинь, русские ратники приемами рукопашного боя отнюдь не пренебрегали. То, что преподавал пацанам дед Корней, не было в чистом виде борьбой или боксом. Ближе всего, в Мишкином понимании, это было к греческому панкратиону, разве что, дед не позволял кусаться и царапаться.