Отрок - Страница 235

235

Мишка за воспоминаниями даже не заметил, как прошел обед. Поднялся со своего места, вместе со всеми повернулся лицом в Красный угол.

— Благодарим Тя Христе Боже наш, яко насытил Ты еси нас земных Твоих благ; — начал громко дежурный десятник Дмитрий.

— Не лиши нас и Небесного Твоего Ц арствия, но яко посреде учеников Твоих пришел еси, — хором подхватили «курсанты» — Спасе мир даяй им, приди к нам и спаси нас.

— Аминь. Выходи строиться!

Ученики Воинской школы потянулись к выходу, а Мишка поплелся в свою горницу доделывать расписание занятий на следующую неделю. Однако учебные дела никак не лезли в голову, все время вспоминался тот день, когда Нинея предложила вдвое увеличить численность «курсантов» воинской школы…

Едва войдя в дом Нинея велела Красаве собирать на стол.

— Да пива принеси — у нас мужчина в гостях! — Нинея радушным жестом указала Мишке на место во главе стола. — Садись Михайла Фролыч, разговор у нас долгим будет.

— Ну какой я Михайла Фролыч, баба Нинея…

— Михайла Фролыч! — С нажимом повторила Нинея. — Или мне с тобой, как с мальчишкой разговаривать?

— Гм… Да я же тебе во внуки гожусь… если не правнуки…

— Ты мне в командиры моей боярской дружины годишься! — Нинея сделала паузу и вроде бы передразнила Мишку: — Если не в воеводы княжеские…

"Ну и шуточки у Вас, баронесса, а с пивом, сэр, пожалуй, поосторожнее надо — ведовское. Будете потом мозги по всем карманам искать, хотя карманов-то, как раз, еще и не изобрели. Матери, что ли, идею подкинуть? Блин, о чем думаю?".

Красава с поклоном поднесла гостю ковш, Мишка отхлебнул пару глотков и поставил посудину на стол. Демонстрировать вежливость, осушая ковш до последней капли не стал. Нинея понимающе усмехнулась и едва заметным движением головы отослала Красаву в угол к остальным детишкам.

— Значит, не хочешь моих ребят в учение брать?

— Так, баба Нинея.

— Чего опасаешься?

— Если хорошо их учить, то через три-четыре года они станут годны для службы в латной коннице. С опытными ратниками, конечно, не сравняются, но опыт — дело наживное. Самое же главное, каждый из них сможет обучить десяток-другой мальчишек, а те — еще сколько-то… Лет через десять-пятнадцать в здешних местах появится сила, способная на равных противостоять княжеской дружине и неизвестно кому подчиненная.

— Неизвестно кому подчиненная… — Нинея повторила последние Мишкины слова не то с сомнением, не то с насмешкой. — Сам-то что об этом думаешь?

"Ну нет, светлая боярыня, на эту удочку я сегодня не ловлюсь!".

— Думать можно, если есть знание, а если его нет, то можно только гадать.

— И какое же знание тебе нужно?

— Одеть, обуть, вооружить и несколько лет кормить полсотни молодых мужиков — не пустяк. Для этого средства нужны, и средства немалые. Их надо где-то добыть. Первый вопрос: откуда средства? Воинская сила требует применения, в сундук до времени ее не спрячешь. Даже хорошо обученный воин, без боевой практики — не воин. Второй вопрос: Где и с кем воевать? Воинская сила сама по себе не существует — должен быть хозяин. Третий вопрос: кто? Ну и последнее: если кто-то решил завести себе воинскую силу, вложить в это очень и очень серьезные средства, то у него должна быть для этого очень и очень серьезная причина. Тогда четвертый вопрос: зачем?

Нинея помолчала, зачем-то переставила с места на место несколько тарелок на столе, не глядя на Мишку, прокомментировала:

— Первый вопрос — зряшный. Если предлагаю, значит средства есть. Второй вопрос… тоже зряшный. Война где-то идет всегда. Если князья между собой не ратятся, то есть еще Степь. Есть угорский, ляшкий, литовский рубежи. Есть Мордва, Булгар, Чудь, на худой конец, Цареградские земли. Любой князь подмоге рад будет и долю в добыче выделит. Можно даже для начала противника послабее выбрать, чтобы сразу мальчишек в пекло не совать.

"Да, сэр, с этим раскладом не поспоришь, неужели бабка сама все продумала? Или, все-таки, с кем-то советовалась? Все равно, последние два вопроса самые важные, пока не ответит, никакого решения я принимать не могу. Да и потом… Деда, ведь, еще убеждать придется. Ну это-то она и без меня знает, но почему-то считает, что уломать, в первую очередь, надо меня. Попробовать обострить? Придется — информацию надо выжимать по максимуму".

— С ответом на второй вопрос согласен. А вот с ответом на первый — нет. Прости, Нинея Всеславна, но это римляне говорили, что деньги не пахнут, а для меня пахнут!

— Строг ты, Михайла Фролыч…

— Не в игрушки играем, Гредислава Всеславна! — в тон волхве ответил Мишка.

— А если не в игрушки, — Нинея построжела лицом — то должен понимать: если узнаешь «кто», то поймешь и чем пахнет!

"И вовсе не обязательно! Сейчас скажет: "мои средства", и поди угадай, откуда что взялось? Да чего она крутит-то? Если уж начала разговор, так колись. Иначе зачем начинать-то?".

— Хорошо, баба Нинея, оставляю два вопроса: "кто?" и "зачем?".

Нинея снова помолчала, крутя в руке ложку. Все ее поведение настолько не вязалось с привычным образом волхвы, что Мишку даже взяла легкая жуть.

"Сейчас как выкатит такую информацию, после которой: либо соглашайся, либо вперед ногами вынесут… Да чего она тянет-то, можно подумать девственности лишается… Пивка, что ли, принять, для разговору?".

— Ты пей, Мишаня, пей, рыбкой, вон, закуси…

"Блин, все чует, как голый перед ней! Ну уж хрен Вам, мадам Петуховская! Хватит кругами ходить!".

235