Отрок - Страница 104

104

— Да! Сказал, так и есть! Это… Никифор, я воинскую школу открываю, Петруху твоего беру в обучение… Э-э… Воинскую справу ему собери и… Э-э… школа, сам понимаешь, недешево обойдется…

— Да все, что скажешь, батюшка! Как лед сойдет, сразу ладью снаряжу.

— Деда, ты еще говорил, что дяде Никифору одному дорого встанет, и что если другие купцы тоже захотят…

— Да помню я, помню! Никеша… Это самое… Купцы же наше воинское учение видели. Так вот… Если, значит… У кого сыновья или там племянники… Ну, сам понимаешь.

— Да, конечно, Корней Агеич!

— Доспех, там… Корм, снаряд учебный…

— Общее жилье для "Младшей стражи" — поспешно вставил Мишка. — Мы ведь их в "Младшей страже" обучать будем, деда?

— А то как же?

— А сколько за обучение брать будешь?

"Во, дает Никифор! Прямо на глазах какой-то бизнес-план рожает! Как бы это использовать?".

— Одно дело — за обучение простого охранника, другое — за командира охраны. — Дед явно ориентировался медленнее Никифора. — Да что мы на улице-то! Вечером обговорим.

"Мать говорила, что Ратное, для Никифора, что-то вроде резервной базы — на крайний случай. Так может…".

— Дядя Никифор, ты еще чего-то про постоянную лавку в Ратном толковал. Только тебя перебили, ты еще обиделся, что на самом интересном месте.

— Ха! Конечно! Всегда так: не дослушают до конца, а потом… А на каком месте?

— Ты объяснял, что в Ратном, хоть и живет больше полутысячи народа, для постоянной торговли — это маловато. Но если и из окрестных селений приезжать начнут, то тогда — дело выгодное. А дальше ты у деда спросил, про то, какой товар в лавку завозить надо, но тут Андрей заснул, и дед огорчился, что не с кем за чаркой посидеть. Ну, и другой разговор пошел.

— Ага! Так вот, Корней Агеич, надо же знать: какой товар ратнинцам нужен, что они за него предложить могут. — Никифор врубился в тему так, как будто его и в самом деле прервали на самом интересном месте. — То же самое и про окрестных жителей. И еще, наверно, придется сначала по деревням вразнос поторговать, чтобы узнали, что в Ратном лавка появилась, тогда сами приезжать станут. А разносчиков надо бы охранять, чтобы не обидели. А охрана дорого стоит, но если охранять станут твои ученики, батюшка, то сплошная выгода — им наука, нам — бесплатная охрана! Как ты, Корней Агеич? Я к тому, что ты выигрыш свой вчерашний мог бы в выгодное дело вложить, я бы столько же добавил, а прибыток — пополам. Ну, как?

— Я же сказал: вечером переговорим. — дед помолчал, а потом обратился к Мишке: — Михайла! А монастырь в Ратном мы вчера открывать не собирались?

— Нет, дядя Никифор про какую-то вдовушку рассказывать начал, я и ушел.

— Правильно сделал, а то бы… Ладно… Никифор, показывай: где тут чем торгуют! Воинская школа, лавка… Кхе! Вроде и выпили не много…

Часть 3. Отрок. Бешеный Лис

Конец марта 1125 года. Туров — Княжий погост — Кунье городище

Глава 1

Приключения начались сразу же после выезда из Турова. Стоило только санному поезду миновать последние сараи и заборы городского посада, как Мишка, правивший передними санями, увидел как на дорогу выскочили четыре фигуры и, выстроившись поперек пути, дружно брякнулись на колени. Мишка придержал Рыжуху, сзади послышался топот копыт — дед и Немой купили себе строевых коней и сопровождали семейный караван верхом, в полном вооружении.

— Кхе! Гляньте-ка, музыканты!

Действительно, на дороге стояли четверо из оркестра, сопровождавшего выступления Мишкиной «труппы» — двое парнишек, игравших на рожках, флейтист и «ксилофонист». Когда дед подъехал к ним вплотную, все четверо сдернули шапки и уткнулись лбами в грязный, перемешанный с навозом, дорожный снег.

— Боярин! Корней Агеич, батюшка! — Возопил «ксилофонист», обладатель астрономического имени Меркурий. — Смилуйся, не дай пропасть! Возьми к себе, хоть холопами, хоть кем! Если не меня, то хоть детишек пожалей, пропадут! Приюти, батюшка боярин, мы отслужим!

— Ну-ка, поднимайтесь, нечего грязь носами ковырять! Что, Своята выгнал?

— Сами ушли, боярин батюшка, мочи не стало!

— Сами? Кхе… И чем же он вас так утеснил?

— Всем, батюшка боярин, голодом, холодом, побоями, попреками, угрозами. Сколько бы не заработали, все равно, должны ему. Ты не подумай, мы вольные и кабальных записей на нас нет, просто Своята все время твердил, что мы зарабатываем меньше, чем он на нас тратит. Совсем сил никаких не стало. Возьми, боярин, хоть детишек, я-то выкручусь, как-нибудь.

— Кхе! Куда ж я вас…

— Боярин!!!

— Да не ори ты! Думаю я, а не гоню. Так просто такие дела не решаются. Ждите здесь, Михайла, пойдем-ка, с матерью поговорим.

Мать уже сама выбралась из бывшего скоморошьего фургона и шла к передним саням, следом за ней потянулись и пацаны.

— Вас кто звал? Кыш по местам! Аня, слышала, наверно, все, что скажешь?

— Дети еще совсем, пропадут. Я с ними еще там, в Турове поговорила, все — сироты. А Своята их и правда в черном теле держал, не врут. Вон тот крайний — Артемий — выглядит как Кузька, а на самом деле старше Михайлы на год.

— Кхе! Значит, брать?

— Не знаю, батюшка. — Мать жалостливо вздохнула. — Меня вот Никеша на могилку к родителям сводил, так я, как будто повидалась с ними, на душе посветлело, а этим и пойти-то некуда. Жалко ребяток.

— Так брать или нет?

— Воля твоя, Корней Агеич, а я бы… — Мать немного помолчала, снова вздохнула. — Я бы взяла.

104